С тех пор как прошёл первый набор, прошло немного времени, хотя понятие времени для мира хранителей — не совсем подходящая категория. Здесь нет дней, ночей, недель и месяцев. Здесь пространство и время незаметны — просто идут события своим чередом, одно сменяет другое.

Обычная логика:

от простого к сложному.

Все изменения происходят только тогда, когда это оправдано.

Нет лишнего — только необходимое.

 

Если бы кто-то из мира людей посмотрел на эту жизнь, точно сказал бы:

«Как в армии — ни шагу в сторону, никакой свободы, никакого выбора…»

Может, и так. Но выбор сделан давно, и здесь никого не надо уговаривать, мотивировать или заставлять. Здесь нет оценок — нечего оценивать. Знания получают для дальнейших миссий, и каждый курсант впитывает всё до мельчайших подробностей. Ответственность очень высока — души людей бесценны, их вера — мощнейший источник силы Небесного воинства.

 

Двое сидят на краю облака и смотрят на мир людей, откуда они пришли.

 

Один прожил долгую жизнь, полную разных оттенков, событий и эмоций, взлётов и падений, обретений и разочарований, познаний и принятий. Его вёл Ангел с самого рождения, тщательно фиксируя все вехи его земного пути — от колыбели до пластикового стула на терраске пансионата в дождливый день. Его путь, умение справляться со своими ошибками, принимать и отпускать, противостоять обычным земным соблазнам и выбирать истинный путь настолько поразили Ангелов, что они безоговорочно приняли его в Хранители — первым из мира простых людей.

 

Второй — из мира земных воинов, в совершенстве познавший ратное дело. Верный присяге и долгу. Он много терял, смотрел смерти в глаза. Он преступал границы, отбирая жизни, но принимал этот тяжкий груз как неизбежность земной жизни.

В последние минуты он раскрыл друзьям свой страх — страх потери близких и того, как жить с этой болью, — и тем заслужил место в рядах вечных хранителей вместе со своими павшими товарищами.

 

Тавис и Невиан. Два разных, в земной жизни, человека. Теперь они оба — Вечные Хранители.

 

— Скажи, Тавис, ты вспоминаешь о земной жизни?

— Да. Очень часто. Я чувствую аромат чая, хруст корочки свежеиспечённого хлеба. Я слышу шорох падающих стеблей травы во время утреннего покоса и щебетание птиц в летнем лесу. Я вижу неподвижный поплавок на зеркальном пруду, укрытом предрассветным туманом. Мамину улыбку и слёзы отца… Немало, одним словом. Но всё хорошее.

— А мне иногда кажется, что в лицо пахнет пряным запахом горячего пороха, я слышу последний хруст ветки, иногда мне кажется, что гляжу на зло через перекрестие прицела. Не только это, конечно… — Он сделал паузу.

— Но и треск костра на привале. Бездонное звёздное небо в бесшумном дозоре. Шум аплодисментов и радостные крики, когда я грудью рву финишную ленту после долгого марафона. Тихую песню под гитару. И… упругие струи ветра, треплющего рукава во время затяжного прыжка с парашютом. Как думаешь, зачем нам это?

— Помнить?

— Чтобы понимать, каково это. Чтобы уберечь от беды и поддержать в радости. Чтобы знать наверняка, как справиться земной душе, как противостоять соблазну, обиде и как различить истинную ценность.

— Но ведь и Созданные Хранители делают то же самое.

— Да. Но только мы знаем, как душа справляется со всем этим. Мы — и они — не действуем напрямую. Мы рядом, мы не приказываем, а даём совет. А наш опыт помогает найти самое быстрое и верное решение, понятное человеку. Поэтому Небесные Силы позвали нас.

— Да-да. Я знаю наверняка, как бороться со страхом и как принимать уход близких, как отпускать эту боль. Я делал это много раз, предавая земле тела погибших бойцов — своих и чужих. Когда-нибудь я поделюсь этим с тем, кому тяжело.

— Всё так, дружище. Мы не тоскуем о том мире, но помним его, чтобы однажды своими воспоминаниями укрепить веру в Небеса и приблизить их к обычным людям.

 

Они долго ещё сидели, делясь своей памятью и рассуждая, как это им пригодится.

А жизнь внизу шла своим чередом, сменяя одно событие за другим, продолжая бесконечность…